К Баренцеву Морю

Я никогда не любил жару, мне ненавистен отдых на пляже, и летом север – любимое направление для путешествий. Разглядывая карту России и выискивая на ней цели предстоящих поездок, я неизменно откручиваю карту вверх. Позапрошлой зимой, перед началом моего второго сезона, общаясь с товарищами по увлечению, я впервые услышал про Мотобухту. 

Так родилась идея добраться до северной окраины европейской части нашей Родины; заехать настолько далеко, насколько это возможно на обычном мотоцикле. Главной целью поездки стал расположенный на берегу Баренцева моря в 150-ти километрах от Мурманска посёлок Лиинахамари, а второстепенной целью – погранпереход Борисоглебск на границе с Норвегией. И, разумеется, я должен был приехать туда, где снимали Левиафан, туда, где проходит Мотобухта – в Териберку.

Поездка планировалась как неспешная, но в то же время активная; именно так она и прошла. Я выезжал ранним утром и добирался к месту ночлега поздним вечером, оставляя себе не больше десятка часов на отдых и сон. Но дорога не утомляла меня, поскольку небольшая скорость движения не требовала напряжения, а периодические остановки позволяли своевременно отдыхать. 

Це́рковь Успе́ния Пресвято́й Богоро́дицы (Успе́нская церковь) — утраченный православный храм в городе Кондопога Республики Карелия, памятник заонежской деревянной архитектуры, объект культурного наследия федерального значения. Сгорела в августе 2018 года.

Когда я прятался от солнца под её стенами мне казалось, что прожитых здесь пятнадцати минут уже достаточно, что нужно ехать дальше, что эта церковь будет стоять здесь ещё много лет и я обязательно заеду сюда в следующий раз. А вот оно как вышло… 

Я был приятно удивлён тому, что дорожники отчистили стелу «Полярный круг» от наклеек, которыми заляпали её «путешественники». Никогда не понимал этой традиции – лепить наклейки на дорожные знаки, писать аэрозольной краской на придорожных камнях, зачем? Некоторые называют это одним из видов современной культуры, но я почему-то отношу подобные действия к вандализму.

Я родился в Ленинграде, вырос в Петербурге, и всю жизнь холмы и горы были для меня экзотикой. По мере продвижения на север деревья становились всё ниже, а сопки всё выше, и такое изменение окружающего пейзажа действовало на меня гипнотически.

Красота, тишина, покой… Сейчас я пытаюсь вспомнить эмоции, которые наполняли меня тем июльским утром, когда я стоял один на дороге где-то между Печенгой и Заполярным. Один! Пустынная дорога, петляя между озёрами и сопками, уходила за горизонт в обе стороны от меня, на безоблачном небе висело незаходящее солнце, а в ушах пищала тишина. Умиротворение, восторг, наслаждение… Экстаз.

Я родился в Ленинграде, вырос в Петербурге, и белые ночи для меня – обыденность; но полярная ночь, вернее – полярный день, это нечто особенное. Я не знаю, каково жить в таких условиях, но путешествовать во время нескончаемого дня просто идеально. Да, нелегко засыпать вечером в лучах солнца, но Питерцам не привыкать. А ещё нужно продумывать время и направление движения, потому что ехать на солнце, висящее прямо над дорогой, весьма не безопасно.

Я восторгался пейзажами и дорогой, я наслаждался природой и погодой, но Никель… Едва завидев этот город на спуске с очередной сопки я понял, что хочу объехать его стороной. Я всё понимаю, без таких мест никак, но, пожалуйста, без меня.

Пограничникам скучно. На въезде в погранзону меня продержали почти четверть часа, дважды проверив документы, с которыми всё было в полном порядке, и за всё это время лишь один автомобиль с норвежскими номерами проехал навстречу. А служивые всё опрашивали и опрашивали меня о цели моей поездки; ну никак не укладывалось у них в голове, что на этом свете есть чудаки, которые могут сесть на мотоцикл и уехать в одиночку за две тысячи километров от дома просто так, просто чтобы доехать, развернуться, и поехать назад.

Норвежские фьорды – как много я слышал о них, как хотел я увидеть подобное своими глазами. И пусть это не Норвегия, пусть это Россия и до Норвегии отсюда целых полтора километра, но всё равно красиво, мне нравится.

Я добрался до Лиинахамари, я поставил очередную галочку в списке жизненных целей, но это посещение оставило у меня весьма смешанные чувства. Утешает лишь то, что худшие времена этого прекрасного места уже позади и, пусть былого величия достичь явно не удастся, но жизнь там потихоньку налаживается.

Сорок километров грунтовки строго на север, прямо на солнце, которое упорно не хочет уходить за горизонт. Мотобухта в самом разгаре и на встречу всё чаще и чаще попадаются мотоциклы, а вдоль дороги то и дело обнаруживаются следы цивилизации.

Я въехал в Териберку за полчаса до полуночи. Край света. Весьма сложно описать эмоции, которые переполняли меня в тот момент. Я готовился к этой поездке два года, я провёл в дороге четыре дня и сейчас я стою перед тем самым мостом, который сотню раз рассматривал на чужих фотографиях. Какой-то комок в горле мешает дышать и глотать слюну, что-то в глазах не даёт сфокусировать зрение… Я достаю телефон – теперь и у меня есть своя фотография этого моста.

«Зачем так далеко ехать, чтобы нажраться? Есть же озёра рядом с домом» – спросил меня один знакомый друг. Нажираться у озёр рядом с домом скучно потому, что ехать близко, а для меня самое главное, это дорога и остальное уже вторично, хотя сейчас грех не выпить, причём крепко. Ещё дома я пообещал себе, что как приеду – сразу залезу на сопку и хлопну стакан водки. Стакан дедовский специально с собой привёз. Так и сделал.

Чудесное место. Я очень мудро поставил палатку под самой насыпью дороги, и солнце с утра пришло ко мне одному из последних, дав возможность выспаться. А потом с моря, медленно переваливаясь через сопки, пришёл туман и встал прямо перед лагерем, закрыв всю бухту. Но через час он развеялся и яркое солнце на чистом небе показало всю красоту окрестных земель.

Старожилы Мотобухты говорят, что в этот раз нам безумно повезло с погодой. Обычно здесь сыро и серо, а к моему приезду природа уготовала почти две недели безоблачного неба и, по местным меркам, жару аж выше двадцати градусов. Некоторые даже купались, но меня хватило лишь помочить ноги.

Выходные пролетели как миг и, подгоняемый попутным солнцем, ранним утром я отправился домой. Полторы тысячи километров предстояло пройти за два дня, но мне очень не хотелось покидать эти места, хотелось как можно дольше держать их в своей памяти, и, почти на каждом повороте я останавливался, чтобы сделать фотографию этого мира таким, каким видел его я сидя на мотоцикле.

Вернувшись домой я осознал, что не хочу ничего писать об этой поездке. Увиденное и пережитое настолько потрясло меня, что я был не в состоянии адекватно это оценить. Мне нужно было время, чтобы улеглись эмоции.

С тех пор прошло почти полгода и сейчас, пересматривая сделанные тогда фотографии, я понимаю, что я снова хочу туда; хочу туда больше, чем куда-либо. И если только земля не наскочит на небесную ось, то в первые выходные июля я снова буду там.